В Центре чтения Российской национальной библиотеки (РНБ) готовят к выпуску книгу «Читающая Россия на рубеже тысячелетий» - литературный портрет русской провинции в лихие девяностые и сумбурные двухтысячные. Чтобы составить его, петербургские библиографы с 1995 по 2011 год собирали данные в библиотеках 60 городов России. Книгу, выход которой совпал с 200-летием самой библиотеки, они называют лишь промежуточным итогом глобального исследования. Образ читателя из глубинки получился в ней неожиданно симпатичным. Например, выяснилось, что в конце 90-х подростки читать не перестали. Или вот: чем меньше город, тем больше его жителей посещают библиотеку.
Разрушители мифов
Для участия в проекте библиографы сознательно выбрали не Петербург или Новосибирск, а «настоящую Россию»: Верхотурье в Свердловской области (из 8800 жителей 3528 записаны в библиотеку), Юхнов в Калужской области (3000 читателей из 6000 жителей), Кромы в Орловской области (4206 из 7000) и еще 57 городов и городков.
Один из главных разрушенных мифов - о том, что молодежь стала меньше читать.
- Учащаяся молодежь и люди пенсионного возраста не «выпадали» из чтения даже в самые сложные для страны годы. Уменьшение числа посетителей библиотек в 90-е произошло за счет работающего населения, - говорит заведующий научно-методическим отделом библиотековедения РНБ Сергей Басов. - Более половины библиотекарей назвали школьников и студентов самыми частыми посетителями. Именно молодежи мы обязаны модой на Пауло Коэльо, Харуки Мураками или Чака Паланика. Правда, приоритеты в работе с текстом за последние 20 лет сильно изменились. Чтение стало более утилитарным, доля художественной литературы в нем сильно сократилась, а классику стали читать только по школьным и вузовским программам.
Провинциальный детектив
За последние 100 лет гендерный состав читателей заметно изменился, отмечают исследователи. Если в 1895 году Николай Рубакин в своих «Этюдах о русской читающей публике» отмечал преобладание мужчин среди посетителей российских библиотек, то в 1995 году в большинстве библиотек констатировали: 60 и более процентов читателей - женщины. Тот же Рубакин писал, что в библиотеках «оригинальная беллетристика читается больше, чем переводная». А вот здесь и спустя век все осталось по-прежнему. В середине 90-х в провинциальной России среди выданных в библиотеках художественных книг отечественная беллетристика преобладала над зарубежной.
Что касается жанров, то лидирующие позиции предсказуемо занимают детективы и любовные романы. Безусловных лидеров нет. Зато библиотекари уверенно назвали тех, чьи книги совсем перестали пользоваться спросом: в первой четверке Анатолий Рыбаков, Юрий Бондарев, Мариэтта Шагинян и Николай Островский.
Впрочем, не все видят в этом знак всеобщего упадка нравов и снижения культурного уровня. Литературовед Андрей Арьев, например, уверен, что засилье массовой культуры на исторический облик народа никак не влияет.
- Да, классики непопулярны при жизни, и так было всегда. Вы знаете, кто был самым читаемым писателем в Европе во времена Пушкина? Француз Дюкре Дюмениль, - говорит критик. - Он писал примерно такие же криминальные романы, как Дарья Донцова. Даже в очень литературное время конца XIX - начала ХХ века читали какого-нибудь Понсона дю Террая в 100 раз больше, чем Чехова. И кто о нем помнит? Пусть сейчас тиражи Даниила Гранина несравнимы с тиражами, например, Александры Марининой. Но общий тираж произведений Гранина в истории литературы будет многократно больше.
Книжная перспектива
По словам Сергея Басова, ежегодно страна теряет до 500 библиотек, что часто прикрывается модным словом «оптимизация». Если в 2000 году в России их насчитывалось 51 224, то в 2010-м - уже 46 065. На этом фоне разворачивается «журнальная катастрофа». К примеру, литературный журнал «Звезда» в 1980 году выходил тиражом 117 тысяч экземпляров, в 1990-м - 344 тысячи, а сегодня - всего три тысячи. Даже меньше, чем во время его основания 90 лет назад. При этом исследование РНБ подтверждает, что россияне по-прежнему готовы читать.
Настоящим испытанием для библиотек в отдаленных районах зачастую становится пополнение фондов - обязательный экземпляр новых изданий к ним не поступает, и за книжной новинкой приходится ехать в ближайший крупный город.
- До сих пор в стране немало городов и поселков, в которых библиотека - единственное место, где можно найти интересующую книгу, - говорит научный редактор «Читающей России» Юрий Зобнин. - А литература издается только в больших городах и почти полностью там оседает. Средний тираж художественной книги сегодня - три - пять тысяч экземпляров, а библиотек у нас 40 тысяч, при этом к Интернету подключены не более 27 процентов. Так что в каком-нибудь дальнем поселке к стоимости новой книги Пелевина нужно прибавить билет на поезд или оплату посылки. А советских фондов, на которых держится 80 процентов библиотек, хватит еще от силы лет на десять. Что будет дальше, пока неясно. Новым миллионным тиражам классики препятствует распространяющийся Интернет, но его доступность характерна только для мегаполисов, где у библиотек есть необходимость «бороться за читателя». А в провинции до сих пор нередки случаи, когда люди всем миром скидываются на новую книгу Перумова или Улицкой за 500 рублей для местной библиотеки.
- Главный вывод: Россия сумела вопреки всем историческим вызовам сохранить на рубеже тысячелетий навыки массового, практически тотального чтения, - резюмирует Юрий Зобнин. - Нужно понимать: Россия и в самом деле «самая читающая страна в мире», но, в отличие от прошлых «эпох чтения», читающая очень бессистемно. Книгу в руках новые поколения держать научились, однако качество этой книги - очень разное. Нужно проводить издательскую политику на уровне государства. При сохранении свободы слова превращение государства во «влиятельного читателя» лишь оживит общественную и творческую жизнь.
Вот тут можно многое узнать не только из основных глав «Читающей России», но и из ее обширного экскурса в историю российского чтения с середины XIX века и до конца XX. Причем мы старались писать как можно проще и занимательнее, так, чтобы и чиновники вместе с другими любознательными россиянами могли прочитать и задуматься. Например, там рассказывается, как полиция (!) пыталась помогать формировать народные библиотеки, чтобы снизить уровень правонарушений в начале ХХ века.
Прямая речь
Яков Гордин, литератор:
- Библиотеки в провинции в некотором роде важнее, чем в больших городах. Потому что в отдаленных поселках это единственные и чрезвычайно важные очаги культуры. На Псковщине, в деревне, где у меня дача, была библиотека в семь тысяч томов. До поры до времени приходила периодика. Потом уже не было денег на комплектование (время от времени я привозил журналы из города), но все-таки оставались собрания сочинений, где порой попадались неожиданные книги. Однажды меня попросили встретиться с местными старшеклассниками, и один мальчик спросил меня, как я отношусь к философии Ницше. Выяснилось, что он нашел и прочел томик Ницше как раз в той деревенской библиотеке. Мы с ним очень славно об этом побеседовали. В той библиотеке была жизнь, постоянно приходили люди. А потом районная администрация решила, что отапливать отдельное здание слишком дорого. И закрыло ее, выделив взамен небольшую комнатку в сельском клубе. Когда библиотекарь Галина Александровна сказала, что туда не поместится и половина книжного фонда, ей посоветовали: «Остальное сожгите». Она тут же уволилась, занялась сельским хозяйством, у нее теперь три коровы. Бывший библиотечный домик разрушается. А что стало с книгами, я не знаю...
Текст: Елена Ляшенко (Санкт-Петербург) , Евгения Цинклер (Санкт-Петербург)
Источник: Российская газета
Размещено на сайте http://www.rba.ru/content/news/vid_news_str.php?id=2894